Классный журнал

Виктор
Лошак

Это вам не танцульки

Мягко сказать, танцевать я не люблю. А если сказать твердо — ненавижу. Первый же аккорд вызывает во мне равнодушие, а иногда и страх.

Очень давно произошел со мной ужасный случай, когда я не смог отвертеться. Тяжелую память о случившемся я держу в каждой молекуле своего организма.

В общем, я решил жениться. В Одессе это вам не в Москве, где собрались жених с невестой, обзвонили кандидатов в свидетели, а к вечеру уже все вчетвером крепко отпраздновали.

В Одессе свадьбы, как козырные карты, бьют друг друга. О свадьбе город должен говорить! А бабушка, стоящая за спиной молодоженов с жадно открытой пастью ридикюля, обязана унести его таким полным, как будто в этот день ей пришли благодарственные конверты от всех пионеров СССР.

Папа моей жены был директором большого завода. Так получилось. Откуда мне было знать, что этот толковый и сердечный человек был таким свадебным формалистом?! Секретарь обкома по промышленности по фамилии Борщ, секретарь горкома, первый секретарь райкома… Начальник главка министра сельского хозяйства, по странному стечению обстоятельств именно в эти дни прибывший с командировкой в Одессу… Много начальства плюс выселенные на дальнюю галерку ресторана родственники. Чистоту жанра разрушили мои коллеги по газете, которые, во‑первых, уже где‑то приложились, а во‑вторых, влетели в зал с такими криком и шутками, что тов. Борщ мог заподозрить, будто местных журналистов не интересуют победная экономическая поступь компартии Украины и титанические усилия ее первого секретаря.

Конечно, тосты стерли многие первые противоречия. «Заходи, Юрий, советуйся!» — проявлял заботу о редакторе отдела экономики и моем лучшем друге Юре Макарове товарищ Борщ.

Эмоциональным центром свадьбы были два танца. Планировалось, что сначала мы с Мариной вызовем культурное наслаждение у собравшихся, затем мой папа с невесткой, а я — с тещей поплывем в вальсе.

«Есть город, который я вижу во сне,

Вы знаете, как мне он дорог…»

Музыка еще не начиналась, но я уже понимал, что о моей свадьбе город, может быть, заговорит, но совсем по другому поводу. Я, видимо, был так несчастен, что даже группа одесских фельетонистов промолчала. Вместо того чтобы увлечься танцем, я крутил и крутил в голове мысль о том, что танцу в моем исполнении не хватает толькo одного — названия жанра «триллер».

Жена моя часто вспоминает тот свадебный перепляс. Он так огорчил ее маму! Бедная женщина! К свадьбе единственной дочери пошила новое платье, надела сокровенные сережки и колечки. Но она и догадаться не могла, каков танцор ее новый родственник.
 

Не скажу точно, но за всю нашу семейную жизнь я, кажется, лишь раз пригласил Марину танцевать.

К девяносто девятому году многие в России открыли для себя мир. Конечно, в соответствии с собственным любопытством и возможностями. Мы с друзьями решили провести Новый год в Париже. Тщательно готовили программу, но ни жена, ни друзья не могли представить, почему я так настаиваю на новогодней ночи в Grand Opera. Считалось, что идем мы туда ради «Дон -Кихота», поставленного Рудольфом Нуриевым. После балета нас ждал новогодний ужин в фойе.

Париж — романтический город. Подъезжая к театру на улице Глюк, мы увидели из окна такси нашего знаменитого актера, приобнявшего девушку. Когда вышли и рассчитались, оказалось, он стоит у бордюра одинокий и грустный…

За столом во время ужина мы оказались рядом с пожилой французской знатью. Дама в мехах была поражена: Москва! русские!

Прозвучали лишь первые такты театрального оркестра, а я уже пригласил жену танцевать. В ответ она вежливо поинтересовалась, здоров ли я.

— Ты ничего не понимаешь, — горячо шептал я ей. — Теперь я могу говорить, что танцевал в Grand Opera!

…Что было действительно удачей, так это пойманное новогодним утром такси. Мы поехали к Спиваковым. Прибыли как‑то не в кассу — новогоднее застолье закончилось. У Володи с Сатей были в гостях Собчаки. Пытались зацепиться за какую‑нибудь тему, но разговор не клеился. Анатолий Александрович был расстроен изгнанием. Людмила Борисовна оживилась настолько, чтобы можно было понять: и у нее какой‑то камень на душе. На покрывале кровати лежала подросток Ксения и о чем‑то ровным голосом нудила. Но это уже была другая жизнь и другая история.

А я действительно танцевал в Grand Opera. 


Колонка опубликована в журнале  "Русский пионер" №126. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".